Заместитель руководителя Федерального агентства научных организаций России (ФАНО) Алексей Медведев заявил, что ни один академический институт не должен уйти из структуры Агентства. По его словам, у ФАНО России есть только Российская академия наук (РАН) в качестве стратегического партера, в связи с чем любые решения, связанные с повышением эффективности сети академических институтов, они будут принимать вместе.
15 января 2015 года истекает мораторий, который президент страны наложил на использование имущества и решение кадровых вопросов научных организаций, ранее входивших в состав РАН. К этому времени ФАНО должно представить руководству страны план по развитию сети научных организаций. Это должно произойти, так как интерес к научным институтам сейчас проявляют различные органы исполнительной власти. Свои предложения по взаимодействию с академическими институтами уже начали готовить Минсельхоз, Минпромторг, Минздрав РФ.
Для сохранения сети академических институтов в нынешнем виде, по словам Алексея Медведева, научное сообщество должно к указанному сроку подготовить предложения по развитию научных организаций. И новая стратегия должна решать абсолютно весь комплекс научно-технических задач, которые власти ставит перед учеными сейчас.
По мнению заместителя президента РАН Владимира Иванова, одним из вариантов кооперации может стать объединение институтов под определенный проект без потери финансовой и юридической независимости. В отдельных случаях, по его словам, слабые научные институты могут расформировать, а их коллективы объединить с другой структурой.
В свою очередь, Алексей Медведев подчеркнул, что в вопросах научной кооперации ФАНО России придерживается позиции, когда интеграция идет снизу. Институты сами должны выбрать подходящие форматы коллаборации. Сначала Агентство вместе с РАН и экспертами определит пилотные проекты, на которых опробуют интеграционные модели. Результаты, полученные в результате эксперимента, проанализируют, чтобы настроить систему. При построении новой системы приоритетным будет кадровым вопрос. Медведев подчеркнул, что сокращать ученых никто не будет. Наоборот, ФАНО и РАН планируют восполнить дефицит исследователей.
Пока действия ФАНО вызывают у ученых, в основном, головную боль. апример, летом в Уральском федеральном округе появилось территориальное управление ФАНО, которое возглавил Игорь Манжуров. Создание структуры, по словам председателя Уральского отделения РАН Валерия Чарушина, привело к началу активного документооборота между ней и УрО. Расширить штат отделения никто не имеет права, подчеркнул ученый, из-за чего бумажной работой занимаются сами ученые. На фоне того, что произошло резкое сокращение административных сотрудников (с 178 до 52), на другие дела у них уже просто не остается времени.
Пока структура УрО осталась без изменений, но ненадолго, так как ФАНО укрупняет научные организации для решения более крупных задач.
Что касается настроения уральских ученых, Валерий Чарушин и его заместитель Николай Мушников отметили, что оно сейчас находится не на высоте, так как они не понимают, что именно им дала реформа. У них появилось чрезвычайно много бумажной работы, осталось меньше времени на науку, появилось ощущение нестабильности. Логику реформы ученые не понимают и не видят, как она способна привести к прорыву. Так как ученым нужна стабильность, тишина и длинное финансирование, они начинают смотреть на запад, подыскивать себе подходящий плацдарм для продолжения работы.
Валерий Чарушин отметил существование еще одной проблемы, появившейся после реформы – жилье для молодых ученых. Готовые жилые дома для них есть, но передать их по назначению нет возможности, так как есть проблемы с документацией. Связано это с тем, что после реформы РАН институты и сотрудники перешли в ведение ФАНО, а земля и дома находятся на балансе Уральского отделения РАН. Нет нормативов, которые регулировали бы передачу.
Еще одной проблемой реформы стала ситуация с суперкомпьютером, принадлежащим УрО РАН. Ему урезали финансирование до нуля на развитие, научные институты практически перестали пользоваться его услугами. Ученые говорят, что нежелание вкладывать средства в машины, производительность которой достигает 225 терафлопс и может стать еще выше, грозит ошибками при запуске ракет-носителей «Союз-2». Другие отрасли хозяйства также могут пострадать от этого. Прекращение финансирования суперкомпьютера сложно объяснить, так как буквально в прошлом году машина попала в рейтинг ТОП-500 мировых суперкомпьютеров, что должно было стать стимулом для развития, а не наоборот.
Материал подготовлен на основе сообщений ФАНО и РАН.