30.12.2019: Новогоднее интервью президента РАН Александра Сергеева
* * *
Мы, к сожалению, помним не только о том, что в 1980 году должны были жить при коммунизме, но и более близкие планы на 2020 год: о пенсиях порядка 35 тысяч и уровне жизни, как в ведущих развитых странах. Все это уже нереализуемо. До 2020 года осталось несколько дней! Не будет ли то же самое с нацпроектом «Наука»?
А. М. Сергеев: У большинства стратегий в нашей стране печальная участь — они не выполняются. Это особенно неприятно на фоне того, что в других странах, например, в Китае, стратегии с устрашающей точностью реализуются. Если китайцы говорят, что к 2035 году они будут ведущей мировой державой по основным направлениям науки, они это сделают. Поэтому у нас, может быть, осталось такое, что стратегия — это не бюджет, который надо исполнить к концу года, а стратегия — это общее направление движения. Когда мы говорим о стратегиях, нужен более научный подход.
Стратегия — это длинная трасса планирования. Сейчас то состояние, в котором находится страна, располагает к стратегическим программам. Мы за долгие годы достигли макроэкономической стабильности. Мы точно знаем базу, с которой стартуем. То, что сейчас появился национальный проект на шесть лет, то, что мы говорим о долгосрочном периоде, — это правильно. В 2015 году бессмысленно было об этом говорить, когда мы планировали даже не на год вперед, а меньше. Сейчас ситуация располагает к тому, чтобы заниматься научным планированием. Когда мы говорим о параметрах — не целях, а о том, сколько будет НОЦей, сколько денег мы им дадим — это будет выполнено. Но, как вчера говорил Кудрин, будет ли это означать, что мы достигли цели войти в пятерку стран по науке — это не факт.
Но ведь надо отвечать за целеполагание, разве нет? Говорить о 35 тысячах и получить 15−20, это слишком большая разница!
А. М. Сергеев: Мы можем сослаться на один крупный мировой кризис, на второй крупный региональный кризис, который в 2014 году нас постиг. А кто их мог предсказать в том же самом 2008 году? Потому мы видим сейчас, что геополитика очень существенно влияет. В 2008 году мы были розовыми и пушистыми для всех. Мы не думали, что «прилетит» отсюда или оттуда. А сейчас каждый день откуда-то «прилетает».
Получается, что судьба нацпроекта «Наука» тоже зависит от того, не «прилетит» ли что-то?
А. М. Сергеев: Конечно, может «прилететь». Но все же мне кажется, что ситуация у нас сейчас более стабильная и в геополитическом плане. И те успехи, которые у нас есть с армией, обороноспособностью страны, народ понимает и чувствует. Что у нас произошло? Я считаю, что существенный переворот произошел. Мы фактически сделали новую армию. Мы это все понимаем. И армия сейчас — самый уважаемый обществом институт. В сравнении с тем же самым 2008 годом или 1990-м. Это грандиозный переворот. Мы с радостью видим, что российская наука сейчас в числе базовых. Она вышла на третье место по опросам после армии и президента. Не Российская академия наук, а российская наука. Видно, что это обществом понимается. И это обнадеживает.
Я заметила, что и тема Общего собрания была гуманитарная, и сами Вы много говорите о гуманитариях, хотя не являетесь гуманитарием. С чем это связано? Почему у Вас такое повышенное внимание именно к этой сфере?
А. М. Сергеев: Я думаю, что эта сфера сейчас и в науке страны, и в Академии наук оказалась, скажем так, на втором плане. Мы констатируем, что у нас есть успехи, продвижение в области естественных, технических наук, сельскохозяйственных и медицинских. А в плане гуманитарных такого нет. Это существенный момент. Вот у нас есть траектория экономического развития. Темпы должны быть выше мировых, должны быть научно-технологические достижения, мы должны встать на эти рельсы. Но рядом есть траектория социального развития общества. И здесь у нас ситуация не очень понятная. У нас шесть или семь лет не растет жизненный уровень населения.
Да, и Путин сказал, что люди не замечают, что стали жить лучше.
А. М. Сергеев: А как мы обеспечим траекторию экономического развития, когда траектория социального развития у нас непонятно где. Это значит, что мы должны понять, как эти траектории коммуницируют друг с другом. И помните тот образ, который возник неожиданно на сессии, посвященной общественным наукам, двойная спираль совместного развития социальной и экономической траекторий. Так вот, чтобы понять, как это сделать, нужно опереться на общественные науки. Интерес не в том, что они у нас расцвели как-то буйно, а в том, что мы ощущаем необходимость их вклада в то, чтобы мы поняли, что у нас общество из себя представляет.
* * *
Отвечая на вопрос о взаимоотношениях с Министерством науки и образования (а на пресс-конференции выяснилось, что не по всем вопросам есть консенсус, в частности, относительно обновления приборной базы или статуса ВАК (Высшая аттестационная комиссия) и роли университетов в этом вопросе, а также учитывая отрицательное отношение РАН к приказу Министерства о взаимоотношениях с иностранными коллегами-учеными), президент РАН отметил, что разные позиции и споры — это хорошо. Во-первых, их меньше, чем во времена ФАНО (Федеральное Агентство научных организаций), а, во-вторых, это значит, что идет живой процесс обмена мнениями, дискуссия, в которой и может родиться истина.
Поздравляя всех, глава РАН пожелал увидеть «рост престижа науки» в новом, 2020 году, «ведь без науки нельзя двигаться вперед».
