02.08.2013: Онлайн-интервью с президентом РАН Владимиром Фортовым
Владимир Фортов напомнил интернет-пользователям, что развитие реформы РАН было неожиданно для научной общественности.
«Мы в Академии наук не знали, что готовится такой закон. Более того, мы до сих пор не знаем, кто автор этого закона, ― сказал Фортов. ― То, что мы видим, вызвало у нас тогда сразу резко отрицательную реакцию…Такие вещи (и я в этом убежден) не должны приниматься без обсуждения с научной общественностью, то есть с теми людьми, ради которых вообще это все делается. Тем более что в законе — в том виде, в котором мы его увидели, — про научного сотрудника, про его нужды, его перспективы, его интересы вообще не написано ничего. После этого начались довольно активные действия со стороны Академии наук. И я должен сказать, что научное сообщество едино».
После вступительного слова президент РАН ответил на вопросы.
— Будет ли снова второе чтение закона? Планируете ли вы провести общее собрание?
— Мы рассчитываем на то, что второе чтение будет. Но это должно решаться по мере анализа поступающих со всех сторон поправок. Они интересны, и мы стараемся сделать некий компактный пул поправок, который где-то через неделю, я думаю, уже попадет в Думу.
У нас есть очень сильные предложения от людей, которые призывают собрать общее собрание. Как только мы почувствуем, есть ли отклик у Думы (сейчас, повторяю, идет стадия сбора и анализа поправок), я думаю, что в течение недели мы определимся с общим собранием. У меня на столе лежат предложения от двухсот академиков, очень авторитетных. И мы, конечно, не намерены это игнорировать. Мы просто посмотрим, какая повестка должна быть. Должна ли она быть с анализом этих поправок либо с разработкой позиции. Все будет зависеть от того, какую реакцию мы встретим со стороны Думы.
— Будет ли отстаиваться юридическое лицо региональных отделений, а также участие членов академии в научных структурах РАН?
— Это важнейший вопрос. И мы, президиум Академии наук, в одной из поправок будем настаивать, чтобы региональные отделения были независимы и могли свободно и эффективно работать.
— Вы согласились возглавить агентство по управлению имуществом РАН. Как по вашему мнению должна быть организована его деятельность, чтобы ущерб оказался минимальным? Как Вы думаете решать проблемы российского законодательства, усложняющие жизнь каждого сотрудника РАН?
— Это правильный вопрос. На самом деле, никто толком не знает, как будет работать это агентство. Мы настаиваем и будем настаивать на том, что это агентство должно отвечать за имущество... А самую главную часть для науки — какие эксперименты проводить, кто директор, ― вот это должно остаться за Академией наук. В этом наша позиция. Удастся ли это реализовать — я не знаю. Мы будем пробовать.
— Какова, согласно планам реформы, судьба РФФИ и РГНФ, и известно ли вам что-то о новом научном фонде, законопроект о котором также внесен в Госдуму? Станет ли он заменой РФФИ или дополнит его, как распределится между ними финансирование?
— Я тоже, как и вы, слышал про то, что такая инициатива есть, но я не видел текста этого. И меня это смущает. Я считаю, что кулуарно протаскивать проекты, даже как бы хорошие, нельзя, их надо обязательно обсуждать с тем, кого вы собираетесь реформировать!..
Если вы помните, то в своих предвыборных статьях, и потом в последующих указах, майских указах прошлого года, Владимир Владимирович Путин как раз говорил о том, что надо оптимизировать работу фондов. Этот вопрос рассматривался на одном из заседаний Совета по науке при президенте, где как раз выступал Андрей Александрович Фурсенко, с предложением о создании нового фонда... При этом пока я не слышал, чтобы речь шла о том, что РФФИ и РГНФ будут ликвидированы…
— Главная проблема большинства лабораторий РАН ― очень малое присутствие молодых кадров. Как вы предлагаете решить эту проблему?
— …У нас прошли выборы. И каждый из кандидатов предлагал свою программу реформирования. И в этой программе реформирования молодежь была на серьезном месте. В моей программе тоже про это написано.
Первое, что мы сделали, мы ввели норму, чтобы каждая административная позиция в Академии наук занималась человеком не больше двух сроков подряд по пять лет. Я убежден, что это совершенно необходимая норма, которая лечит от застоя, лечит от коррупции, если она есть, лечит от многих других болезней, и дает тем самым молодежи возможность двигаться.
Кроме того, у нас есть инициатива президента, по которой в науке должна быть средняя зарплата не менее чем двукратной по регионам. В переводе на русский язык это значит, что в Москве человек должен в среднем получать в Академии наук сто тысяч…
Кроме того, есть проблема жилья. Даже получая сто тысяч, вы квартиру, в общем, не купите, если вам папа с мамой не помогут, или за границу не съездите. И у нас есть предложение, как использовать собственность, которая есть у Академии. Иногда она бывает излишней, иногда она плохо реструктурирована и организована, тут скрывать нечего, есть такие эффекты. Но эта собственность может быть использована для того, чтобы строить жилье…
— Одним из формальных признаков «отставания» российской науки являлась слабая репрезентативность в высокорейтинговых журналах. Какого рода стимулирующий меры предполагается ввести, чтобы повысить заинтересованность к «сильным» публикациям?
— Тут не надо изобретать велосипед. Во всем мире есть система, и наше министерство науки тоже призывает нас к тому, чтобы мы использовали международные способы оценки. Так вот, индексы цитирования, индекс Херша и подобные ему индексы, как раз направлены на это. Но не только это. Существует еще так называемая экспертная оценка. Это та оценка, которая ведется специалистами в своей узкой области. И знаете, в науке, как и в искусстве, в общем, талантливые и активные люди видны. Их не так много, совсем не так много. И мне кажется, что этот путь уже пройден, пройден нашими китайскими коллегами, которые сейчас вышли на второе место по публикационной активности. И там просто платят деньги за публикации. В МГУ делают то же самое...
― Имеет ли место прямая связь между идущими сейчас МАССОВЫМИ проверками Московской прокуратурой институтов РАН и соглашением от 15 мая 2013 года, подписанным Юрием Осиповым и Юрием Чайкой?
— Опять разговоры про то, что в Академии наук непорядки, связанные с неправильным использованием чего-то и нецелевыми расходами…У нас сегодня работает очень серьезная и квалифицированная группа прокурорских работников, которая проверяет не только наши дела, центральной части, но и все регионы, и фактически все институты… Мы проверок не боимся. Надо проверять, а как иначе? Мы даем все документы… Я дал слово, что любой документ будет получен по устному запросу — не по письменному, а по устному. Вы хотите какой-то документ — получите.
— От РАН часто требуют ведения прикладных разработок, однако это противоречит самому уставу академии. В то же время, хотя вице-премьер Голодец и утверждает обратное, отраслевая наука в России практически уничтожена. Планирует ли РАН брать на себя функции трансфера технологий, и участвуют ли ученые РАН в проектах кластеров "Сколково", которые формально должны решать эту задачу?
— Хороший вопрос. Дело в том, что во всех странах, и у нас в стране, наука организована следующим образом: существует фундаментальная идея, потом существует сектор прикладных разработок, который эту фундаментальную идею превращает уже в продукт. Потом производство, и потом уже рынок. Вот эта цепочка была организована в нашей стране, до перестройки, таким образом, что эта фундаментальная часть была поручена Российской академии наук… Когда началась перестройка, эта прикладная часть просто была уничтожена... И вот осталась наука, фундаментальная, которая более или менее сохранилась, несмотря на потери. И когда люди смотрят на науку издалека, они говорят так: ну, как же так, почему Академия наук не берет на себя эту часть? По Уставу мы занимаемся фундаментальными работами и прикладными, то есть, мы не снимаем с себя эту ответственность. Но наибольшее беспокойство и самая большая опасть состоит в том, что этот прикладной «хвост» потерян… Фундаментальная наука не способна тянуть этот «хвост»... Если мы действительно хотим сделать нашу страну индустриальной.., она должна быть по-другому организована. Это должна быть наука бизнеса, ориентированная на бизнес, на продукт. Это очень трудно сделать. Значительно трудней, чем выяснять, сдает Академия наук помещения или не сдает.
Полную версию онлайн-интервью с Владимиром Фортовым смотрите на видео. http://scientificrussia.ru/articles/vladimir-fortov-strane-nuzhna-nauka-orientirovannaya-na-produkt
